МАЙКЛ БАНКЕР: Палки и камни: урок истории, который нам нужен

Эта колонка не о строительстве из кирпича и камня. Это история, и вы не захотите ее пропустить. Но нам нужно поместить вещи в контекст, чтобы мы могли осмотреться вокруг и понять, что мы видим сегодня.

В недавней колонке я назвал городские здания, построенные из добытого или собранного камня, «сложенными камнями». Камень был популярным методом строительства на протяжении веков, потому что он был дешевым. Камень был тем, что нужно было только выкопать или собрать, а рабочей силы было много и она была недорогой. Кирпичи тоже были хороши, но строительство из кирпича, который нужно было производить, было (какое-то время) дороже. В округе фундамент строили из полевого камня, но большинство зданий было построено из древесины, добытой в низинах у ручьев, а когда строились лесопилки, дома и сараи строились из пиленых досок.

Помните, я рассказывал вам о первой перестрелке в Браунвуде? Это было в 1861 году. Граница Дикого Запада тогда проходила между Браунвудом и Коулманом. К 1894 году, всего 33 года спустя, Браунвуд уже был большим городом с надеждами и мечтами:

«Браунвуд — прекрасный город, расположенный в прекрасном сельскохозяйственном регионе (в благоприятное время года) и демонстрирующий бережливость и предприимчивость. У них есть хорошая система водопроводов, электрического освещения, маслобойни, компрессионной, мукомольной и других предприятий, которые можно ожидать найти в крупнейшем городе к западу от Форт-Уэрта. Здесь имеется большое количество крупных коммерческих домов из камня и кирпича, а также два крупных колледжа, четыре газеты, шесть церквей, большое здание государственной школы, и многие из них находят жилье». (Новости Грэнбери)

Соседний Коулман тоже был немного приручен. Фактически, они косо смотрели на Браунвуд, гордясь тем, что их соседний город очистился от своей с таким трудом завоеванной репутации адского притона азартных игр, выпивки и порока (это правда!):

«Браунвуд сейчас гораздо приятнее, чем три года назад. Все адские дыры заделаны, а вместо ярко-красных носов — электрические фонари. Рыцари зеленой ткани эмигрировали, и на их месте появилось больше проповедников, школьных учителей и газет». (Голос Коулмана)

«Блестящие красные носы» означали «пьяницы», а «рыцари зеленой ткани» означали «игроков».

Итак, держите это в контексте. Всего за три десятилетия этот район прошел путь от времен Дикого Запада с дикими границами и перестрелками до цивилизованной земли больших городов с красивыми зданиями из кирпича и камня, колледжами и величественными домами. Вы думаете, тридцать лет — это большой срок? Моей старшей дочери в этом году исполнилось тридцать. (Тридцать лет назад песней номер один была «I Will Always Love You» Уитни Хьюстон, а песни из диснеевского «Аладдина» звучали по радио. Это не так уж и много времени.)

Теперь мы перепрыгнем всего лишь еще на 30 лет от 1894 года.

Коулман боролся с Лаббоком за то, кто получит Техасский технологический институт. В начале 1930-х годов в округе Коулман проживало более 30 000 человек, и примерно столько же жило и в округе Браун. Но вскоре в Браунвуде начался большой приток жителей. В 1940 году лагерь Боуи был открыт и действовал, а когда началась война, некоторые говорят, что здесь дислоцировалось до 80 000 или более солдат. Тогда было гораздо больше зданий, построенных из кирпича и пиломатериалов. Это было время бума.

После войны, когда население начало сокращаться, все изменилось.

Вы видите все эти красивые каменные и кирпичные арки на стенах и стенах зданий в центре города? Те, что замурованы или заколочены? Раньше это были красивые окна. Когда появилось кондиционирование воздуха, эти окна считались лишними неудобствами и дорогостоящей потерей эффективности. Итак, все они были закрыты. Здания были сделаны так, чтобы они выглядели уродливо ради эффективности. В любом случае люди хотели жить дальше от центра города, поэтому они рассредоточились. Кварталы строились, в основном, из кирпича и пиломатериалов.

В середине века было построено несколько потрясающих современных зданий, выглядящих как космическая эпоха, но послевоенные бумеры стали смущаться «старыми» каменными постройками поблизости. Это было не только в Браунвуде, это было повсюду. Когда послевоенное поколение достигло двадцатилетнего возраста, в 1960-х и 70-х годах, старые здания либо сносились, либо «ремонтировались», закрывая старые каменные стены и большие окна. Центр города был заброшен под новые торговые центры, и люди, владевшие зданиями в центре города, просто хотели сдать их в аренду за любую цену.